Простой американец — о том, как правильно любить нашу страну
—
Что американцы тупые — ну да, тупые, — говорит мне американец. — Мы
стали тупые, раньше не были. А вот когда мне сказали, что американцы
воняют, я очень ругался, потому что это не так. Так что тупые —
правильно, а воняют — нет!
Американец
назначил мне встречу в "народном баре" с развешанными вдоль стен
деревянными ложками и советскими плакатами. Американца зовут Тим Кирби,
он живет в России семь лет, считает себя ее патриотом, с мягким, нежным
акцентом — но абсолютно свободно — разговаривает по-русски и регулярно
выкладывает на ютубе (www.youtube.com/user/tkirby3679) и в своем "ЖЖ" небольшие энергичные ролики на английском о достопримечательностях России.
"Извините,
вы знаете, где Красная площадь?" — интересуется Тим. "Иди на х…,
никакой Красной площади нету!" — отвечает алкоголического вида мужик.
Это начало первого ролика из серии Tsar Podcast, про Кремль. Есть еще
про Арбат, ВДНХ, музей космоса, Суздаль, Киров — всего серий около
дюжины. Тим показывает и рассказывает, а режиссирует журналист и блогер
Павел Картаев.
— А ты знаешь, что за цитата у тебя получилась про Кремль? — спрашиваю я Тима.
— Мне говорили, но я забыл.
— Это же "Москва — Петушки", главная русская книга!
— Ну, я, как американец, не очень люблю литературу. Хотя я читал Чехова… Но я больше люблю факты и новости.
Tim
is going to show you his Russia… Historic… Tasty… Beautiful… На
кровавоалом экране последовательно всплывают собор Василия Блаженного,
расписная лоханка с пельменями, плотоядная красавица в меховой шапке.
"Тим покажет вам свою Россию… Историческую… Вкусную… Красивую…"
—
Я изначально делал свои подкасты для западных людей. Чтобы они видели,
что в России люди не злые и не хотят их убивать. А потом я стал получать
комментарии от русских. И эти комментарии!.. Вот представьте, что
русский приезжает в Америку и говорит: "Я так люблю вашу страну, я хочу
показывать миру, какая Америка классная". Все бы ему ответили: "Конечно,
молодец, так и надо!" А здесь все в ответ посылают мне ролики, какое в
России говно. Один написал: "У нас в России детские площадки плохие!" Я
ему написал: "Посмотри, вот фотки, это мы с женой на детской площадке в
Америке. Видишь, никого нет?" Площадка хорошая, но дети на ней не
гуляют, потому что опасно. Америка, особенно Кливленд, откуда я родом,
намного опаснее, чем Россия… Или вот я в своем ролике иду по улице. Мне
пишут: "Видишь, какие у нас хреновые улицы, в Америке улицы лучше!" Этот
менталитет убивает Россию. И в своих подкастах я хочу с этим бороться.
Второй
проект Тима Кирби — уже на русском. Собственно, это и есть одна из
площадок его борьбы. Нахожу в ютубе: "Война слов", эпизод 8 "Пора
победить". Артистичный Тим на экране — добродушное круглое лицо, круглые
от изумления глаза: "Этот сайт сделан русскими людьми — о том, как
и почему надо уйти из России. И в "ЖЖ” я нашел сообщество, называется
"Пора валить”… Я не могу представить, чтобы в Америке был сайт,
сделанный американцами, который показывает, что надо из Америки уйти
насовсем… Я создал антисообщество в "ЖЖ”. Если вы хотите обсуждать, не
как убежать из России и как быть лидерами, давайте посидим в моем
сообществе и обсудим, как сделать Россию лучше!"
— Вот кто делает сайт, чтобы все люди ушли из России в другие страны? Какая их цель? — изумляется Тим уже в баре.
—
Наверное, это те, кого не устраивает российская власть и созданная этой
властью модель государства… А ты, Тим, как относишься к нашей власти? К
управляемой демократии?
—
Ну, демократии не существует нигде никогда. Разговоры о демократии —
это разговоры гоблинов. А главная проблема российской власти — они не
идеологи, не могут создавать мечту. У них нет страсти — вот что убивает
страну. При этом я подтверждаю: Путин и Медведев лучше, чем все
президенты Америки в моей жизни. Просто под ними — облако, толпа мусора.
Неэффективного, ворующего. Сейчас никто не верит правительству. Вот
если бы Путин казнил Горбачева на площади!..
— За что?
— О, Горбачев очень виноват. Он — западный шпион.
У меня возникает ощущение, что я схожу с ума. С некоторым усилием сохраняю на лице светское выражение:
— Ты имеешь в виду, что он как бы шпион? По собственным убеждениям?
—
Нет, в прямом смысле. Горбачев в Рейкьявике в 86-м году организовывал
свою пенсию. Вот человек поцеловал западную жопу — и у него все зашибись
теперь!..
В
последний раз что-то подобное я выслушивала от пожилого дальнего
родственника, и меня эти заявления ничуть не шокировали. Но когда то же
самое говорит тридцатилетний человек с мягким американским акцентом за
столиком в "Золотой вобле", я осознаю, какая все-таки тонкая грань
отделяет нас от безумия.
—
Не забуду, как был у Горбачева день рождения недавно, и дали ему
миллионы с Запада на день рождения! И он живет хорошо, человек, который
продал страну и разрушил СССР… Если бы Андропов не умер, был бы и сейчас
СССР. Но Горбачев начал эту идиотскую перестройку! Что это было —
"тупые русские, тупые планы"? Нет! Умные американцы, отличные планы!
Поэтому, если бы я оказался с Горбачевым в одной комнате, я бы плюнул
ему в его лицо.
Удивительно,
но мой пожилой родственник тоже примерялся к аттракциону "в одной
комнате с Горбачевым". Он, правда, видел себя в этой комнате с
заряженным пистолетом. И собирался из этого самого пистолета визави
замочить. Сказать по правде, в обеих комнатах мне экс-президента СССР
как-то жалко.
—
Нигде нет страсти! — продолжает разбор полетов Тим Кирби. — У
Жириновского — фальшивая страсть, это шаг вперед, но если бы была
актуальная страсть, было бы еще лучше. Или вот Зюганов — многое, что он
говорит, мне нравится, но он никогда не побеждает. Вот сейчас будут
выборы — даже я мог бы делать кандидатуру лучше, чем Зюганов, а ведь у
него столько людей, есть ресурсы, он мог бы устроить какую-нибудь вторую
революцию. Но нет, он сидит, он доволен на втором месте! Ведь
нереально, что он сказал — открыто сказал! — что он ненавидит новый
мировой порядок. Представляешь, сколько у него яиц… — в слове "яиц" Тим
трогательно ставит ударение на первый слог — …такое говорить! А вот
стать президентом — нет. Он интересный человек, но он трус.
— Возможно, ему просто не дают стать президентом.
—
Как говорят в Америке, если игра нечестная, не играй в ту игру. Значит,
ему нужно что-то вне системы организовать. И делать другую пропаганду.
Выборы — это эмоции и вера. Если воевать на ютубе, если использовать
другую технологию!..
— Если воевать, можно и в тюрьме оказаться.
— Ну, если человек хочет быть президентом, то надо быть готовым к этому. Гитлер был в тюрьме, Мандела был в тюрьме…
Кстати,
про правильную пропаганду и технологии Тим Кирби недавно говорил на
слете популярных блогеров (да, есть такой) в Истобенске в связи с совсем
другой темой. Он там представил доклад под названием "Почему русские не
отдыхают на родине, а американцы — только на родине".
Были
в докладе и незамысловатые исторические экскурсы (в 50-е годы в США —
идеальная американская семья и много денег, в СССР Хрущев думал о еде), и
"културна разница" (белый американец с рождения знает, что он приехал
откуда-то, где были депрессия, голод, война, в Америку, которая лучше
всех стран, а русские в 90-е годы ехали на Запад и видели магнитофоны,
чипсы и рок-н-ролл), и кое-какие банальности (в Америке дороги хорошие, в
России дороги плохие), и подкупающие наивности (нужно избавиться от
коррупции), и небезынтересные наблюдения "со стороны". К примеру, Тим
показал на экране картинки: слева — американский сайт Огайо (одно из
скучнейших мест в США), справа — русский сайт Перми (из которой пытаются
сделать чуть ли не вторую столицу). В результате слева нарисовалась
некая сочная "мурзилка" с кричащим заголовком Too Much Fun for Just One
Day ("Слишком много веселья для одного дня"), а справа — так называемое
УГ (если кто не знаком с аббревиатурой — "унылое говно") с прогнозом
погоды, галереей портретов местных чиновников и лентой новостей типа
"Губернатор Олег Чиркунов направил приветствие участникам форума
"Пилорама-2011”". Но самым занимательным в докладе было не это, а сам
факт, что американский блогер Тим Кирби озаботился проблемой российского
внутреннего туризма и сделал по этой проблеме внятный доклад в режиме
слайд-шоу.
—
Русские знают стереотипы американских городов лучше, чем своих
собственных. В Лос-Анджелесе — Голливуд, в Лас-Вегасе — казино… А у нас
какие стереотипы? Разве что благодаря "Нашей Раше" мы теперь знаем, что
самый суровый город у нас — Челябинск. Не люблю "Нашу Рашу".
Антироссийская пропаганда…
— Ты все время говоришь "мы".
—
О, да. Помню первый день, когда я начал считаться русским. Три года
назад. У нас был обед с боссом, и босс стал ругаться на пиндосов и
Америку. А я сказал: "Ну, мужик, я же не виноват, что в Америке такое
правительство". А он ответил: "Да нет, ты-то наш…" Для меня Россия — это
родина-мать, а США — мачеха.
— Как же так? Ты же сам говоришь, американцы всегда исходят из того, что их страна самая лучшая.
—
Изначально у меня тоже был американский патриотизм. Я был типичный
либеральный фашист, толерантный, политкорректный. Я чувствовал, что
белые люди виноваты, и у меня была самоненависть. Белая вина
и самоненависть — ядро западного либерализма. В детстве я очень мечтал
быть негром. Я рос в черном районе, и у меня вся одежда была такая, и на
плакатах были одни негры. Но не получилось. А потом мой патриотизм
постепенно разрушился.
— Почему?
—
Когда была эта история со стрельбой в Колумбине, ученики в нашей школе
составили список: кто может быть террористом. Однажды я приехал домой, а
там полицейские, и я подумал: наверное, мама умерла. Но нет — они
сказали, что хотят обыскать дом. И конечно, как каждый американец, я
знал о четвертой поправке к Конституции США: что им нужен специальный
документ от судьи, чтобы осмотреть дом, называется warrant. Я спросил
полицейского: "А где warrant?" А он ответил: "Мне это не надо". Он был
типичный американец-демократ, и он сделал вот так, — Тим вдруг
отвратительно и сладко улыбается, — и сказал: "Если пустите меня сейчас,
все будет вежливо, а если нет, я вернусь с разрешением, но тогда я в
этом доме разрушаю все". И все это — с улыбкой.
Неожиданно
я понимаю, что Тим Кирби до сих пор практически не улыбался. То есть,
наверное, улыбался, если мы говорили о чем-то забавном, но совершенно не
улыбался этой дежурной резиновой американской улыбкой, которая, как ни
крути, у них действительно есть.
— Мне было легко уезжать из Америки, потому что я никогда не был принят в Америке как человек. Там я всегда был говном.
— ?!
—
Трудно объяснить. У меня почти не было друзей в школе, все черные меня
ненавидели за цвет кожи, но и белые тоже ненавидели. Я почти уверен, что
те, кто составляли этот список террористов, были белые. Черные не
думают, кто террорист, кто нет. У них другая культура, им на все
насрать.
— За что же тебя свои невзлюбили?
—
В Америке я был лузер. Это просто ощущение от человека. Это невозможно
объяснить, это как вера. Однажды на уроке одна афроамериканка сказала
учителю "иди на хуй" — fuck you, а я сказал слово "ад" — hell, и я был
наказан за "расизм", а ей ничего не было. Или любые драки в школе: у
меня белая кожа — значит, я виноват. Это как в арабских странах — группа
мужиков насилует женщину, а потом ее же за это наказывают, потому что
она шлюха. Но в итоге у меня все же сложился черный менталитет, потому
что я жил среди негров. У них есть порядки, навроде тюремных, но мне это
понятно. А с белыми это не работает. Когда я подрос, я понял, почему
черные их ненавидят.
— И почему?
— О, потому что всегда есть эта улыбка, это страшно.
— А что после школы?
—
Закончил институт искусств в Питсбурге с красным дипломом, потом создал
свое рекламное агентство, а потом все бросил и уехал в Казахстан. Я
жил там два года, с 2004-го по 2006-й, был правительственным
добровольцем в Корпусе мира. Я должен был помогать. Обучать английскому
языку, экологии, еще давать образование про секс… А потом я поехал
обратно в Америку, надеясь, что я изменился и все будет лучше. Но нет. Я
по-прежнему был говно. Говно на ногах. Я нашел работу, но снова все
бросил и уехал в Россию.
— А почему, к примеру, не в Западную Европу?
—
У меня есть дальние родственники славяне. Мой дядя — он был лейтенант в
армии, и ему сказали во время холодной войны: "Вам нужно уйти из армии,
потому что мы нашли ваших родственников в СССР". Они не сказали где, но
я точно знаю, что родственники есть. Так что я хочу быть дома, в
России, это великая страна. И мне очень не нравится эта тенденция, что
русские ненавидят себя, и что "все в России говно", и "все в России
быдло"… Быдло — везде! Вот сейчас английское быдло убивает друг друга на
улицах Лондона, и все равно завтра мне будут говорить: "О,
англоговорящие люди — они такие культурные!"
— А где ты в Москве работаешь? Одними подкастами ведь не прокормишься.
— Мне нельзя сказать, у нас высокая корпоративная секретность.
Я еще только открываю рот, чтобы спросить насчет шпионажа, но Кирби предвосхищает вопрос:
— Я не работаю на правительство — ни США, ни России.
— А какое у тебя гражданство?
— Американское. Но я хочу второе, российское, это в процессе. У меня уже есть разрешение на временное проживание.
— О, анализы сдавал? На лепру?
— Да, много раз, и на бронхит тоже. Ну а что. Все процедуры логичные, я не против.
—
Говорят, это все можно купить — и разрешение, и гражданство, — уже
сказав, понимаю, что, в сущности, я сейчас присоединилась к комментам на
тему "как в России хреново".
Тим Кирби своим звериным чутьем это улавливает.
— Подтверждаю: я Россию люблю, — говорит он.
— Ну, любишь, понятно, но ты купил бы себе гражданство?
— Нет, хотя мне предлагали. Но я делаю все на сто процентов легально.
— А что ты думаешь про нелегальных иммигрантов?
— Я против глобализации и против открытых границ.
— Твои родители живут в Америке?
—
Да. Мама сказала, она всегда знала, что я оттуда уеду. Я даже спросил
ее: "Мама, почему я был говном в Америке?" Она сказала: "Не знаю, но ты
всегда был другим…"
Тим допивает пиво и доедает салат, и я решаю, что самое время перейти от гражданской тематики к попсовой "изюминке":
— А знаешь, Тим…
— Да.
— Я тут смотрела твои подкасты и случайно наткнулась на передачу "Давай поженимся".
— Да.
— И там был ты. Ты когда шел туда, понимал, что это вообще за программа?
Смотрит без малейшего смущения:
— Да.
На
шоу "Давай поженимся" жениху-Тиму предлагали русских "невест". Одна
пела ему народные песни, другая наливала водку, третья рассказывала про
русский сугроб. В интермедиях выступали какие-то адские свахи, эксперты и
консультантки. Шоу в конце концов завершилось умеренно счастливым
союзом Тимоти и лошадолицей красотки.
— Так зачем пошел?!
— Ну, просто решил попробовать. Вдруг телевидение найдет мне кого-нибудь хорошего. Я тогда только-только приехал.
— Ну, и та девушка, с которой вы друг друга выбрали, — как все сложилось?
—
Она никого не хотела, она хотела только быть на телевидении. Она
спросила меня после программы: "Какая машина у тебя есть?" Я сказал:
"Нет машины". Все, конец разговора.
— Значит, по крайней мере, твоя жена — не из той передачи?
—
Не-не. Обычно русские девушки, которые встречаются с американцем, они
хотят английский язык, или паспорт, или деньги. А я нашел себе жену,
которая очень любит русский язык, Россию и не хочет уезжать. И мы
никогда не говорим дома по-английски.
У Тима дочка девяти месяцев. У дочки двойное гражданство, "чтобы она смогла выбирать".
— Какой следующий "царь-подкаст", какие планы?
—
Хочу снять про "дача", — с чувством говорит Тим. — Это уникальная
русская вещь. Но в принципе в будущем я хочу делать не только подкасты,
но и реальную программу в политике. Я хочу эту страну улучшать.
—
А не боишься, что тебя народ не будет любить? Решат, что ты засланный? —
насчет "засланного" я говорю не из головы, накануне как раз прочла пару
дискуссий про Тима именно в этом ключе.
—
Я хочу победу и власть, но не для того, чтобы построить себе замок, а
для людей. Думаю, это будет ясно. Как говорится, "доказательство — в
пудинге", proofs in the pudding. Все будет видно — ну, или я буду в
гробе. Каждому губернатору нужно разбираться с мафией, договариваться…
Каким-то
чудом мне удается не подавиться чипсом. Этот милый, наивный и упертый
человек, выкладывающий в ютубе подкасты про Кремль и ВДНХ, ненавидящий
Горбачева, искавший себе жену при посредничестве телевизионной свахи и
влюбленный в мою страну, лелеет в своем сердце чудесную американскую
мечту.
— Так ты хочешь быть губернатором?!
— Например.
— Какой области?
— Неважно. Это будет самая лучшая область в стране.
— Почему?
—
Потому что у всех все украдут, а у меня украдут меньше. Если я буду
строить дорогу, то скажу мафии так: "Ребята, обычно на дорогу дают
столько-то, и из этой суммы вы крадете. А я хочу дать вам больше, чем вы
бы украли". Не надо жить в иллюзиях, лучше накинуть еще десять
процентов. Все равно эффективная дорога улучшает экономию, а дешевая
дорога стоит дороже, потому что ее потом придется строить еще раз.
— Ну а если ты предложишь больше, а они просто украдут больше?
— Тогда им надо будет купить себе этими деньгами колесники.
— Что купить?!
— Ну, как это называется? — Тим мастерски изображает инвалида в коляске.
Колесники. Мне это нравится. Представляю, сколько их могло бы быть в нашей с Тимом любимой стране…
— Проблема России в том, что нет идеологии, — говорит Тим.
— Политтехнологи бьются над этой проблемой, но пока ничего не придумали, — говорю я.
— Потому что у них нет страсти.
— А какую бы ты придумал идеологию?
—
Я пока еще не готов сформулировать свой манифест. Но вот что важно:
когда был первый День России, а? В Америке этот день очевиден, и с ним
связан миф о свободе, о самой лучшей в мире конституции… А вот начало
России сейчас — это распад СССР и предательство. В каждой культуре есть
миф — откуда они, и в России этот миф ужасен. Вот если бы у нас был
красный флаг, — Тим берет в руку красную ресторанную салфетку и любовно
ею помахивает, — это бы значило, что все началось в октябре 17-го года, и
все, кто умерли ради коммунизма, умерли не зря. Люди строили
комсомольское метро, руками, бесплатно! Они воевали, они страдали…
Первый раз, когда женщины голосовали, первый раз бесплатная медицина —
русские сделали это все первыми!
Я
слушаю Тима и думаю о том, что он просто перенес на Россию любовь,
которую, по его же словам, любой американец питает к Америке. Его любовь
к моей стране безусловна — как любовь отца к дочери, как любовь сына
к матери. Эта любовь фанатична, она не терпит сомнений, она не ставит
условий. Я не уверена, что хотела бы любить свою страну так. Но я
уверена, что в одном — главном — он прав. "Пора валить" — не самый
лучший задел на будущее, это — лозунг для лузеров.
— Нужен красный флаг, — Тим гладит рукой салфетку. — Неважно, называется это коммунизм или нет.